Форум » Кофейня » Трудности перевода » Ответить
Трудности перевода
Иоанн Асень: ... или все, что вы хотели знать о героях, не-героях и событиях в городе, но опасались даже вообразить
Андреа Торнато: Пьяный Тахир забегает в гарем. Тахир: - Сейчас всех изнасилую! Анна: - Ну хоть пожилых не трогайте! Филомена: - Будь мужиком! Сказал всех - значит всех! *** Придя домой пьяный, Тахир ударил кулаком по столу и крикнул: - Кто здесь хозяин? Филомена в ответ запустила в него скалкой. Почесав сильно ушибленное место, перс сказал: - Даже спросить нельзя...
Филомена: Была не была - политический! Собрание дивана. Султан Мехмед азартно вещает: - Через 3 года мы будем жить лучше, чем в Риме, сомнений в этом никаких нет! Махмуд-паша наклоняется к Заганосу и шепотом спрашивает: - Я не понял, что он с Римом сотворить хочет?
Филомена: Кому как не няньке про детей Маленький Мехмед уснул на ковре, а Заганос решил переложить его в кроватку. Взял осторожно на руки, а будущий Фатих сквозь сон: - Положи, где взял. *** Тихий полуденный час. Маленькая Эвита увлеченно что-то малюет. Подходит к ней Пиа: - Что это ты рисуешь? Эва, важно: - Бога. - Но ведь никто не знает, как он выглядит! - Вот и узнают!
Тахир ибн Ильяс: Много лет спустя. Лунная ночь, маленький домик на окраине провинциального турецкого городка, Анна Варда в отсутствие мужа, ушедшего в очередной поход, мирно спит в окружении .... дцати детей. Вдруг снаружи раздается страшный грохот, топот коней, голоса, крики, треск. Все вскакивают, насинают метаться в ужасе, гадая: воры, палачи или пожар. Так же внезапно все затихает. Выждав некоторое время, все спускаются во двор и видят: ворота выломаны, кусты и цветы поломаны, ковры порваны, посуда перебита - а посреди всего стоит пьяный в стельку Заганос-паша. Обводит испуганное семейство мутноватым взором и по щеке его начинает медленно ползти скупая мужская слеза. - Вижу, вижу... Не спится без папки-то.
Иоанн Асень: Внучка спрашивает у Анны: — Бабушка, как это вы с дедом прожили 50 лет в мире и согласии? — О, все просто. Когда мы поженились, твой дедушка повез меня в свой новый бейлик. Пока мы ехали, одна из лошадей споткнулась и он спокойно сказал: "Раз". Спустя четверть часа эта же лошадь споткнулась еще раз, и он сказал: "Два". А потом эта же лошадь споткнулась в третий раз. Он сказал: "Три" — и велел пристрелить ее. Я, конечно, начала кричать, закатила истерику, начала жалеть бедное животное… — И что же? — И он сказал "Раз". Зоя донимает Тахира: - А это правда, что султан своего папу извел? - Правда.. - отзывается тот, думая о своем. - А это правда, что султан свою матушку извел? - Правда... - А это правда, что он своих братьев и сестер всех извел? - Правда.. - Ну и кто он после этого? - Сирота он, си-ро-та! Подходит к донье Эве цыганка и говорит: - Хорошая, а дай погадаю! - А вы верите в Бога так, как верю в него я?! … всем табором отбивались цыгане от благочестивой католички… Табличка на дверях гарема: "Возьмем на службу негра. Не рабство."
Филомена: Зоя наставляет Эву о жизни в гареме: - Первый год будет очень трудно и тяжело. - А потом? - спрашивает Эва, трепеща. - А потом ничего, привыкнешь. *** Дневниковые записи Тахир-баба: "Понедельник: привести свои мысли в порядок... Вторник: побеседовать с Филоменой о долге женщины... Среда: восстановить порядок в мыслях". *** Одному молодому поэту, который хотел писать книгу, Тахир сказал: "Запомни, бумага все стерпит, а вот читатель - нет".
Озгур: 1453 год. Поймал Заганос-паша Анну снова и решил от греха подальше отвезти ее в свой дворец в Эдирне. Выехали, день едут, солнце, жара, устали оба... наконец, под вечер добираются до какой-то православной деревушки, останавливаются на ночлег. Ужин, ночь, соловей поет; слово за слово, поцелуй за поцелуем... Наутро Анечка в слезы: - Грешно делить ложе с нехристем, надо пойти в церковь отмолить грех. Отпусти меня в церковь, пусть святой отец грех снимет. Заганос-паша подумал, подумал, и согласился. - Только,- говорит,- не очень задерживайся, еще три дня и три ночи ехать. Анечка покивала и - до вечера. Вечером появляется, усталая, еле живая, язык заплетается, в одной рубашке, на лбу шишка. Заганос-паша, обалдевая: - Это какую же тебе поп епитимью дал? Анечка, смущаясь: - Пожертвовать пять золотых на церковь, десять раз прочитать "Богородицу" и сто земных поклонов. - ? - Пришлось продать платье: оно как раз двадцать золотых... и сорок раз "Богородицу" прочитать... ну и четыреста поклонов. - ??? Анечка, краснея: - Ну ты же сам сказал, что еще три дня и три ночи ехать. *** Андреа, воспитывая капризное малолетнее дитя: - ... вот вырастешь, пойдешь в школу. И помни, будешь учиться хорошо - попадешь в Рай, к Боженьке, а плохо - попадешь в Ад, к чертям. Михри, робко: - А, может быть, ребеночек школу живым закончит? *** Андреа спрашивает Тахира: - Почему у вас, турок, многоженство разрешено? Как же можно - иметь четырех жен, да еще кучу наложниц. Тахир, скребя бороду: - В давние-давние времена Господь слепил десять Адамов. Спустя некоторое время пришли они к Отцу своему с просьбой: мол, жизнь наша скучна и горька, дай нам как украсить и усладить ее. Господь дал им тесто и сказал: " Пусть каждый слепит женщину, кому какая нравится. А я вдохну в них жизнь". После этого Господь вынес на блюде сахар и сказал: "Здесь десять кусочков. Пусть каждый возьмёт по одному и даст жене, чтобы жизнь с ней была сладкой". Все так и сделали. А потом Господь сказал: "Среди вас есть плут, ибо на блюде было одиннадцать кусков сахара. Кто взял два куска?" Все смолчали. Господь забрал у них жён, перемешал их, а потом раздал, кому какая попалась. С тех пор девять мужчин из десяти думают, что чужая жена слаще, потому что она съела лишний кусок сахара, и стремится познать всех женщин. Андреа: - Ну, допустим... Но вы же еще и мальчиками не брезгуете! Тахир: - Так в том и дело, что одиннадцатый кусок один из Адамов слопал сам.
Луиджи Бальдуччи: Маттео приходит с претензией к Тахиру ибн Ильясу: - Ваше лекарство мне не помогает! Пью, пью, а эффекта нет! Тахир философски: - Вполне возможно, учитывая, что я советовал не пить, а натираться. ************************** У Зои спрашивают: - А откуда у тебя это кольцо? - Поклонник на память подарил. - А что за поклонник? - Не помню.
Озгур: *** - Дедушка Тахир, почему Пророк велел мусульманкам закрывать лица? - Дело в том, что сперва мудрый Пророк Мохаммед запретил мусульманам пить. Тут же число свадеб упало почти до нуля, а число разводов взлетело до небес. И вот тогда-то мудрый Пророк Мохаммед и приказал женщинам закрывать лица.
Озгур: *** (да не побьет меня героиня) Наскучила Зойка Махмуд-паше. И в одну непрекрасную ночь он ей ненавязчиво намякивает: мол, давай расстанемся по-хорошему, одарю золотом-серебром-драгоценностями, только тихо-спокойно уходи, без скандала. Зойка ворчит: - Нет уж, вдовой взял - вдовой и оставишь.
Филомена: Собрались бедные турки всего турецкого квартала Константинополя и пришли к Хаджи Низамеддину. – Помоги, – говорят, – детей нам своих кормить нечем, а проклятые генуэзцы взвинтили цены на хлеб. – Мир полон добрыми людьми даже среди неверных, – отвечает Низамеддин, – не волнуйтесь, с благословения Аллаха я все устрою и научу вас, как поступить. И обратился к мессеру Бальдуччи, главному поставщику зерна: не мог бы тот пожертвовать дюжину мешков зерна для бедных. На что торговец, умилостивленный мудростью и кротостью почтенного Хаджи, ответил: – Подарить хлеб я не могу, но продать за полцены готов. Почесал Хаджи Низамеддин бороду, ударили по рукам, и Бальдуччи сразу разрешил взять половину от обещанной дюжины. Спустя месяц, не получив ни платы, ни дополнительного заказа, торговец послал Хаджи напоминание. И тот отвечает: "...А напоминание твое нам непонятно. Ты предложил дюжину мешков за полцены, что соответствует шести мешкам бесплатно. Шесть мешков мы взяли, на оставшиеся шесть не претендуем".
Тахир ибн Ильяс: На кухне Филомена деловито готовит ужин. Тахир крутится под рукой и все время отпускает комментарии: то соль крупная, то соус жидкий... Наконец, она приступает к рыбе, и Тахир, по привычке: - ... и рыба несвежая! Фило, не выдерживая: - Да какая ж она не свежая? Я ж при тебе ее из садка выловила, она ж живая! Тахир, хмыкая: - Ну, ты вот вроде тоже живая...
Озгур: Подписывать не буду, а то убьют.
Филомена: Махмуд-паша навещает Заганоса в ссылке после рождения Сафии: - Приветствую счастливого отца! Как дела? Заганос-паша: - В общем, ничего... Но дочь свою больше солнышком не называю. Махмуд: - Почему? Заганос: - Потому что солнышко по ночам СПИТ!
Мехмед Фатих: И пришел дед Тахир к морю, и закинул он невод. И пришел невод с одною тиной. И второй раз закинул он невод. И пришел невод с травою морскою. В третий раз закинул он невод - пришел невод с одною рыбкой. И взмолилась ему золотая рыбка: отпусти ты, старче, меня в море... И понял Тахир, что морская трава еще не отпустила...
Мехмед Фатих: Пришла к деду Тахиру Анна Варда и спросила, чем многоженство отличается от многомужества. Мудрый Тахир поставил перед ней пять чайников и пять чашек, и со значительным видом говорит: - Лей чай в пять чашек из одного чайника. Нравится? - Нравится, - согласилась Анна. - А теперь, наоборот, лей в одну чашку из пяти чайников. Нравится? - Ещё больше нравится, - призналась Анна. - Дура! - заорал разгневанный дед Тахир, - Такую притчу испортила!...
Фома Палеолог: *** Некоторое время назад, предместье Венеции, неподалеку от владений мессера Аугусто Торнато... у проезжей дороги, ведущей к реке, перед крутым поворотом первогодок семинарии Андреа тщательно прибивает к столбу дощечку с надписью: "Остановитесь! Скоро конец пути!" От этого богоугодного дела его отрывает стук копыт и к юноше стремительно приближается коляска с роскошно одетыми дамами и кавалерами. Самоотверженный юноша бросается наперерез, размахивая руками - но едва успевает отскочить; и все что он слышит в благодарность, это брошенное кем-то "Проклятый сектант!" Прочихавшись от пыли и отряхнувшись, юноша смотрит на плоды своих трудов и задумчиво произносит: - Может быть, стоило просто написать "Мост разрушен"?
принц Орхан: Прости меня, Господи.... На Пасху встречаются Андреа Торнато и Тахир. Андреа: - Христос Воскресе! Тахир-баба, важно: - На всё воля Аллаха!!
Филомена: Повстречался как-то раз Тахир ибн Ильяс со своим земляком и другом юности. Посидели за чаркой вина, молодость вспомнили, о настоящем поговорили, а на следующий день, едва рассвело, приезжий ширазец отправился в мечеть и удрученно обратился к имаму. - Болен я тяжко, на ложе свое могу приводить женщину только раз в месяц, да и то через раз. - Старче, в твоем возрасте это вовсе не недуг, - удивился имам, - а милость Аллаха. - Да-а-а?! - возопил несчастный. - А отчего тогда уважаемый Тахир-баба, который старше меня на два года, рассказывает, что у него каждую ночь новая наложница? - Ну, а тебе кто мешает рассказывать?
Тахир ибн Ильяс: Скандалы, интриги, расследования 1456 год, под стенами Белграда, военный совет у султана. Послушные зову повелителя, собрались все визиры и военачальники, советники и ближайшие слуги. И только Заганос-паши нет как нет. Светлейший султан вопрошает, нахмурив брови: - Ну и где у нас Заганос-паша? - О, владыка правоверных, затмевающий солнце, краса и ужас вселенной! Твой верный слуга, ага янычар, Заганос-паша, никак не может присутствовать на этом совете. Он уже третий день не покидает своих покоев, не может встать с постели. - И что же с ним? - Жена. *** Встречаются Махмуд-паша с Заганос-пашой. Заганос: - Зря я спорил вчера с женой на желание. Махмуд: - У тебя есть жена?! Заганос: - Теперь уже есть.
полная версия страницы