Форум » Город » "Я не знаю, что имеет ценность в мире..." - 31 мая, Галата, вторая половина дня » Ответить

"Я не знаю, что имеет ценность в мире..." - 31 мая, Галата, вторая половина дня

Инес: Место: дом Чезаре дель Неро.

Ответов - 35, стр: 1 2 All

Чезаре дель Неро: Энергия, с которой подданный Его Величества Карла взялся за дело, заставила Чезаре почувствовать себя шлюпом, по которому сходу влепило прицельным огнем неприятельское судно. Нет, энергия нового гостя была более чем понятна, и вполне оправданна как беспокойством о родственниках, так и суммой, которую, случись что, придется выложить за их выкуп в карманы наглых и рассчетливых сарацин. Торговаться эти мерзавцы, с которыми приходилось и не раз иметь дело и здесь, в Константинополе, и на северном африканском побережье, не только умели, но еще и находили в этом кровожадное удовольствие дикарей, которым мало слупить с благочестивого христианина три шкуры, надо еще и пересмеять его на все косточки, потирая зады и языки в своих вонючих кофейнях. Так что и поиск и выкуп тех, кому не посчастливилось очутиться в последние несколько дней за проливом, могли стать делом и долговременным и неприятным. - Я всею душой сочувствую вашему горю, мессер,- ответил он любезно, однако таким голосом, что стало понятно: генуэзец не сдвинется с места, пока ему не пообещают солидный куш.- И всемерно уповаю, что жизнь и здравие ваших родичей ныне вне опасности. Он хлопнул в ладоши - и слуга, то ли вышколенный, то ли просто подслушивавший за дверями, тут же появился на пороге, устремив на сеньора Чезаре полный преувеличенный преданности взгляд. - Подай нам вина,- распорядился блудный сын Генуи, ничуть, казалось, не смущенный тем, что его застали в личных покоях, в присутствии молодой женщины.- Вы ведь не откажетесь от глотка фалернского, мессер? За благополучие вашего семейства, с которым, уверен, вскоре воссоединитесь к общей взаимной радости.

Поль Солье: Словам генуэзца Поль не поверил ни на грош - особенно принимая во внимание тон, с которым это было сказано, но тем не менее сохранил учтивое выражение лица - негоже выражать своё недовольство открыто - скрыть его от глаз других. Если бы он был готов помочь - то не разговаривал бы подобным образом с сеньоритой и не говорил бы обычных фраз. Но чего-то подобного француз и ожидал - знал ведь, чего может ожидать - так что подобная реакция не стала для него неожиданностью - более того - за прошедшие два месяца именно подобные слова и приходилось слышать от самых разных людей - и пока что дело не сдвинулось с мёртвой точки. Но, учитывая что здесь служанка великородной доньи... -Благодарю вас за участие в моей беде, - тем не менее вежливо ответил Поль, ни голосом, ни видом не выдавая своего истинного настроения. А вот на предложение выпить был вынужден ответить отказом: -Прошу простить, но не пью спиртное, - принципы есть принципы - каковы бы ни были причины, побудившие сделать это предложение.

Чезаре дель Неро: Отказ вызвал у генуэзца изумление, выразившееся впрочем лишь во вздергивании одной брови, да улыбке, сделавшей хищные черты мягче, но отнюдь не приятнее. Возможно, знай они друг друга короче, можно было бы в шутку осведомиться о происхождении гостя, и о том, не подался ли он, того гляди, в поклонники Каббалы,- но время для подобных расспросов еще явно не наступило. И все же одно замечание Чезаре позволил себе сделать. - Если так дальше пойдет, скоро мы все перестанем пить вино. И есть свинину,- генуэзец явно намекал на нравы последователей Магомета, утвердившиеся здесь, предполагалось, с захватом города. В отличие от большинства италийцев и ромеев, уповавших на скорую помощь с Запада, мессерь дель Неро прекрасно был осведомлен о финансовых делах в Европе и знал, что мощной армии, способной прогнать сарацин с завоеванных территорий, не сумеет собрать даже сам Папа Римский. Слуга, явившийся с приказанным и столь же мало церемонный, как хозяин, уже соорудил на низком прикроватном сундуке, служившем мессеру Чезаре вместо поставца, прекрасную композицию из оплетенного графина, двух кубков и кое-какой нехитрой снеди, как видно, на случай, если беседа затянется. Видно было, что, несмотря на царивший в осажденном городе голод, самые находчивые и предприимчивые обитатели Галаты изыскали возможность сохранить хотя бы подобие комфорта. Дель Неро опустился в придвинутое расторопным малым кресло, крытое темной шкурой, и жестом предложил гостю занять место напротив. О маленькой служанке, казалось, он на время позабыл, не выгоняя, но и не адресуясь к ней напрямую. И то дело, не разговаривать же с девчонкой, когда у тебя в гостях человек несравненно более уважаемый? - Так чем, вы полагаете, я могу услужить всем этим попавшим в беду людям,- отпив глоток вина и устремляя на собеседника немигающие глаза, вопросил генуэзец.


Поль Солье: Похоже, генуэзец решил, что его нежданный гость является исламитом - вот они, стереотипы - если кто-то отказывается от выпивки - уже незнамо в чём начинают подозревать. Правда, если принять во внимание тот факт, что многие турки сами нарушали законы Корана - то становилось ещё более странно. -О нет, мессир, это вряд ли - даже если вдруг и заставят всех нас сменить веру - в чём лично я сомневаюсь - им невыгодно иметь в подданных враждебно настроенных к себе после всего произошедшего - то найдутся те, кто будет делать противоречащее вере тайком. То, что хозяин позабыл о сеньорите - пусть даже она и принадлежит к другому сословию, но это ведь дама, тем более она пережила столько опасностей за эти дни, сколько порой не проживают за целую жизнь - было вполне ожидаемым. В доме Солье не делали различий для сословий и национальностей - впрочем, благородные туда и не захаживали, предпочитая заключать сделки в своих домах - но здесь порядки были иными. Устроившись на предложенное место, француз с минуту собирался с мыслями, чтобы упорядочить всё, что хотел сказать. -Учитывая ваши связи, вы могли бы попробовать поспособствовать тому, чтобы появилась возможность встретиться с теми, кто может выступить посредниками при переговорах, - не откладывая в долгий ящик, Поль сразу взял быка за рога. - Сеньорита, ваша хозяйка ничего не просила передать особого? - возможно, служанка может владеть какой-либо информацией, которая могла бы помочь - даже если сама она не считает её особо важной.

Инес: - Вы имеете в виду донью Эву? Тогда нет, господин... - девушка немного растерялась. Видимо, этот дон чего-то недослышал, или не до конца понял ситуацию. Донья Эва никак не могла ничего передать, ведь она не виделась с ней с тех пор. Если бы только была какая-то возможность связи... Но, увы, это же совсем нереально! - Я ведь не разговаривала с госпожой с того времени, как это случилось... - попыталась объяснить Инес, переводя взгляд с одного собеседника на другого. - Ее увезли, а я... Я смогла убежать. Не думаю, что кто-то меня специально искал - я ведь не донья Эва, а одной служанкой больше, одной меньше... Она перевела дыхание, надеясь, что этого объяснения будет достаточно. С другой стороны, зачем кому-то из этих мужчин интересоваться подробностями ее побега? Инес понимала, что о некоторых вещах разумнее будет промолчать...

Чезаре дель Неро: Чезаре хмыкнул. - Боюсь, вы будете поражены, мессер, когда узнаете, как сильно переменилась вера ваших близких... когда вновь вам представится случай прижать их к своей груди,- генуэзец успел вовремя поправиться, заменив безнадежное "если" на внушающее надежду "когда", хотя, предложи ему кто-нибудь поставить деньги на эту карту, предпочел бы по возможности уклониться. Работорговцу, не брезговавшему перекупать живой товар, не один раз приходилось слышать, что почти всегда обращение к Аль-Корану служит для пленных единственной возможностью поутру увидеть солнечный свет. Прямота француза, надумавшего перейти от любезных слов к делу, по-своему потрафила дель Неро. Вот только какие такие "связи" тот имел в виду? Дела свои, преследовавшиеся по закону, когда дело касалось продажи рабов-христиан, Чезаре предпочитал не афишировать. Может быть, это попытка приписать себе больше знаний, чем было, или, как это называется, просто взять его если не на испуг, то на некую невысказанную угрозу, и обещание своего молчания? Ладони кондотьера слегка повлажнели. Но гость, сам того не подозревая, дал ему время собраться с мыслями, сделав паузу - и эти мгновения были, действительно. на вес золота. - Вы полагаете, что нам стоит подать прошенье султану о том, что мы желали бы выкупить ваших близки, буде те сыщутся,- отлично разыгрывая наивное раздумье, произнес он.- Сегодня с утра на всех перекрестках эти нехристи кричали о том, что Турок будет принимать просьбы, ибо с закатом солнца начинается какой-то их богомерзкий праздник. Что можно ждать от людей, у которых даже день начинается ночью?- с деланным возмущением воскликнул он, дернув рукой, так что вино наполовину выплеснулось из бокала.

Поль Солье: Служанка ничего не знала - впрочем, это было ожидаемо - а если что-то и знала, то предпочла молчать из каких-то своих интересов - или же понимая, что то, что она может рассказать может оказаться лишь во вред её госпоже? Во всяком случае Поль предпочёл больше не расспрашивать её - придёт время - и если будет нужно, она может дополнить свои слова. -Сеньорита, если на то будет воля Божья - ваша госпожа будет освобождена из рук бусурман, - улыбнулся он ей. А вот слова мессира Чезаре заставили задуматься - похоже, он сомневался в том, что Солье могут быть ещё живы - порой сомневался в этом и сам Поль - но чтобы говорить о том, что честные христиане могут сменить веру? Отец скорее покончит с собой, а вот мать - как поступит она - это только Бог ведает. -Если они могут получить какую-либо выгоду от пленных христиан - то им нет смысла обращать их в свою веру, поскольку в таком случае они не получат ничего - для многих ведь ренегат - всё равно что мертвец, - ответил он генуэзцу, ничем не выдавая своих чувств. А вот слова касательно прошения султану попали в точку - именно с просьбой поспособствовать в этом и пришёл в этот дом француз, поскольку, неоднократно уже обжёгшись, теперь предпочитал действовать более осторожно - а то, что здесь оказалась сеньорита было только на пользу - ради одной семьи из третьего сословия султан может и не согласиться на исполнение прошения - а если в деле будет замешана ещё и испанская аристократка - шансы повышаются, пусть и ненамного - но, как знать? -У каждого народа свои обычаи. Возможно им самим кажется диким то, что мы считаем обыденным, - парировал Поль возмущение мессира. - И если предстоит сотрудничество - то следует уважать друг друга - даже если одновременно с этим хочется ткнуть ножом в спину. Пусть его отношение кажется странным - но ведя дела с представителями всех национальностей и верований, собравшихся в столице Византии - приходилось подстраиваться друг под друга - и если твой партнёр готов торговаться до умопомрачения ради одной монеты, поскольку это для него вполне обычное дело - то почему бы не поступить таким же образом?

Чезаре дель Неро: Спорить было не к чему, да и не о чем: коли мессер Солье еще не удостоверился в том, на какие зверства способные вошедшие в раж окаянные нехристи - тем хуже для него. Подарочек будет, когда супружница или сестра, которую он мнил непорочную аки Дева Мария, принесут ему через положенный срок эдакого маленького бусурманчика - мигом избавится ото всех иллюзий. - Слушая вас, мессер, я начинаю думать, что воины христовы напрасно проливают кровь, пытаясь остановить угрозу, наступающую с Востока. И что Гробу Господню вполне неплохо там, где он сейчас есть - то есть в руках поганых язычников,- черные глаза генуэзца помимо воли блеснули с угрозой. Дель Неро был человеком расчета, но сейчас была задета не просто его честь - было поставлено под сомнение то преимущество, которое, как он полагал, должны иметь христиане не только на Мармарре. Иначе, того и гляди, скоро их самих начнут обращать в рабов. Генуэзец усмехнулся над краем бокала, не скрывая жестокой насмешки. - Если все так невинно и эти нехристи - ваши большие друзья, к чему беспокоиться о судьбе вашей семьи?

Инес: Друг хозяина не сказал собеседнику прямого "нет", но в насмешливой интонации ответа можно было без труда распознать отказ. Но только ли господина Солье он касался? Или же каталонке следовало отнести это и на свой счет? Ведь если он откажется помочь донье Эве, то что остается делать? Инес и так осталось в этом городе совсем одна... Впрочем, мужчины не обращали на служанку консула внимания. Ни ее имя, ни имя ее хозяйки не было упомянуто. Казалось, о ней совсем забыли - да и действительно, кто она такая, чтобы господам о ней беспокоиться? Да и кто такая сейчас, когда все рушится, донья Эва? Ведь наверняка есть девушки и более знатного происхождения, тоже находящиеся в плену... Разговор, видимо, уже подходил к завершению, но ничего определенного о дальнейшей судьбе доньи Эвы служанка так и не услышала. Ни "да", ни "нет". А что может быть хуже неопределенности и понимания своего бессилия? Наверное, гость сейчас уйдет - но захочет ли дон Чезаре продолжать обсуждать этот вопрос с ней? Или же ей следует тоже уйти, приняв это молчаливое "нет"? Инес набралась храбрости (а то виданное ли дело - встревать в беседу двух благородных донов!), и все-таки решилась негромко спросить: - Простите мою дерзость, дон Чезаре... Значит ли это также отказ в помощи моей хозяйке?

Чезаре дель Неро: Возможно, в другой день мессер Чезаре и поразмыслил бы о том, чтобы оказать услугу дочери старого товарища - но теперь перед ним стоял господин родственник, внезапно воспылавший любовью к завоевателям, убивавшим мужчин и насиловавшим женщин, продававшим детей в рабство... и сказать одному "нет", а другой "да", при всей возможности, было кондотьеру отвратительнее, чем обкорнать собственную плоть в обмен на возможность униженно целовать туфлю султана. - Едва ли донья Эва жива,- произнес он тем тоном, которому будто бы не хватает сил передать охватившую говорящего скорбь,- даже если ее пощадили сарацины, она сама изберет участь более достойную, чем стать наложницей в гареме убийца своего отца. Ожидать иного от дочери каталонского кортеса значило бы нанести ряжкое оскорбление его памяти. Хотя, без сомнений, кому-то такая жизнь может показаться почетом,- прибавил он, выведенный из себя молчанием Солье.

Поль Солье: Услышав, как генуэзец утверждает, что правда лишь в руках тех, кто не принадлежит к мусульманской вере, Поль сдержал усмешку. Достаточно вспомнить, как некогда город разгромили крестоносцы - которые шли освобождать Гроб Господень - а в итоге предпочли заниматься грабежом и убийствами. Люди неисправимы - и пусть родословную можно проследить аж до времён Рима и в предках все сплошь аристократы - внутри вся та же гниль. Вера - лишь повод начать резню, причина лежит в самой человеческой испорченности. Возможно именно так рассуждали в своё время благородные паладины из легендарных времён - но мир меняется. Поэтому следует держать мыли при себе - высказав их - можно прослыть человеком как минимум странным - если вообще не еретиком - так что француз предпочёл не ввязываться в дискуссию, которой, судя по всему, мессир так жаждал. Он уже начинал привыкать к тому, что Бог испытывает его терпение и настойчивость, возводя вокруг бесконечные стены - но он обычный человек и не обладает терпением апостолов - и вот сейчас, вместо того, чтобы попытаться сломать очередную - пусть нет и не прозвучало чётко и ясно, но вывод напрашивался сам собой - лучше попытаться найти ворота в другой. -Прошу прощения, что отнял у вас столько времени, - Поль поднялся с места. - Сеньорита, я уверен, что ваша госпожа жива, - подбодряюще улыбнулся он испанке.

Инес: От слов дона Чезаре Инес вздрогнула. Конечно, это жестокая реальность, в которой нету места ее наивным мечтам. Ведь действительно, наверное, донью Эву спасти будет очень сложно, а может, и вовсе даже невозможно... Каталонке было очень стыдно, что она все-таки посмела обратиться с этой просьбой к дону Чезаре, побеспокоить его чем-то неосуществимым... Даже слова второго мужчины не помогли Инес. Жива - но что за жизнь может быть в плену у этих нехристей, отродий бесовских, прости Господи... Теперь оставалось одно - только уйти. И так уже достаточно времени отняла у благородного дона... - Простите меня, что я вас побеспокоила... - Инес смотрела себе под ноги. - Вы позволите мне удалиться?

Чезаре дель Неро: На мгновение Чезаре ощутил подобие раскаяния, но чувство это было достаточно мимолетным. Помогать этому любителю сарацин? Да где этот Солье вообще был, пока он и его товарищи стояли насмерть на стенах города? Небось, припрятывал по саду денежки и драгоценности своих пышно наряженных подружек. Такие везде выкрутятся, и всегда будут на коне. В своем праведном гневе генуэзец как-то совсем позабыл, что сам частенько отсчитывал или получал звонкие дукаты черно- и темно-кожим торговцам Эфеса и Каира, ведь одно дело - торговать в дни мира, и совсем другое - защищать тех, кто с оружием стоит перед воротами своего дома. Если бы его спросили об этом, Чезаре ответил бы, что есть разница между тем, чтобы продавать дикарю копья и пестрые бусы, и совсем иное - относиться к нему как к равному. Он холодно поклонился в ответ на любезность Поля и повернулся к Инес. - Ступайте и молитесь, дитя, молитесь за душу своей патронессы.

Поль Солье: -Благодарю вас, мессир, за гостеприимство, - попрощался с хозяином дома Поль - учитывая, что он не съел ничего, подобные слова можно было бы расценивать двояко - а как их расценит хозяин дома - уже не суть важно. Вежливо поклонившись генуэзцу, он обратился к сеньорите: -Прошу вас - не знаю вашего имени - я уверен, что с вашей госпожой всё в порядке. Она благородная донья и не позволит приблизиться к себе - а тем, кто захватил её, невыгодно причинять ей вред, поскольку они могут рассчитывать на то, что за неё вполне могут вступиться - а показать себя с хорошей стороны перед другими державами султану после всего произошедшего будет только на руку. Конечно, он не мог знать всего сказанного достоверно - только надеяться, что его знание истории окажутся вполне достаточными - и он правильно понимает намерения завоевателя, решившего устроиться здесь всерьёз и надолго. -Идёмте со мной, - предложил француз каталонке.

Инес: Инес только вздохнула. "Невыгодно причинять вред...", "Не позволит приблизиться к себе..." - этот господин просто не был у них дома этим утром, и не видел, что позволения там никто не спрашивал. И у доньи Эвы вряд ли будут, если захотят... Разве она такая уж слишком важная персона по сравнению с другими? И познатнее могут найтись, и побогаче, и поважнее... Действительно, оставалось только молиться. Если Бог услышит... Девушка молча поклонилась дону Чезаре и направилась за французом. Может, это нерассудительно - ведь она его видит первый раз в жизни, но, с другой стороны, куда ей остается идти?



полная версия страницы