Форум » Город » "Честный ты, подлый - мало заботы о том" - 30 мая 1453 года » Ответить
"Честный ты, подлый - мало заботы о том" - 30 мая 1453 года
Истамбул: "Пусть я - невежда, ты - мудр, Мы перед небом равны. Честный ты, подлый, - слепцу Мало заботы о том." Хафиз Место: дом подесты в Галате Время: 30 мая 1453 года, после 4 часов дня Примечания: для Афифа - продолжение отыгрыша "Аспид не жалит дважды", для Йоргоса - "Поплачь о нем, пока он живой", для Заганос-паши - "Когда же он войдет в свой свадебный чертог..."
Ответов - 42, стр:
1 2 3 All
Ксар: Ксар положил руку на плечо Зое и негромко сказал: - Пошли. Нужно отвести её назад, в темницу. А потом сопроводить мальчишку в арсенал. Хотя, да какой с того прок? Наверняка крысёныш меч даже поднять не сможет. Выходя из залы, Ксар чуть оглянулся на замешкавшегося египтянина. Тот не спешил идти следом за мальчишкой, которого ему приказал сопровождать в поисках принца Орхана Заганос-паша. "Ну ничего, как-нибудь позже пересечёмся...", - подумал Ксар, прищурившись. Подтолкнув на выход друга Зои, он закрыл за собой дверь приёмной и только сейчас позволил себе, словно извиняясь, ласково погладить девушку по плечу. Ксар хотел сказать этим - "Всё будет хорошо, я что-нибудь придумаю". Но наверняка ромейка не оценит сейчас его порыва. Как бы то ни было, пока они шли по коридорам и спускались в подвал, а затем, оставив там Зою, направились вдвоём с мальчишкой к арсеналу, делели почти придумал выход из создавшейся ситуации. Если парень не вернётся, обрекая себя и свою возлюбленную на смерть, то пусть умирает сам сколько угодно. А она будет жить. Ксар едва заметно усмехнулся своим мыслям и появившемуся в голове плану...
Йоргос: Молча беря из рук чернокожего араба знак, дарующий ему вседозволенность в гибнущем городе, Йоргос не мог отделаться от чувства нереальности всего происходящего. Еще сутки назад он, пробираясь закоулками и дворами, боялся каждой тени и не знал, доживет ли до вечера. Сегодня он мог смело идти, куда полагал нужным и знал, что точно доживет до следующего полудня. Понимая теперь свое странное положение, озвученное вельможей, ромей, стиснув губы, чтобы удержать рвущиеся из груди дерзкие слова, безрассудные и оскорбительные, сжал в ладони пластину с причудливыми письменами и знаком. Глупо было говорить о том, что не под силу турку сломить его волю, он и не ломал, а искусно манипулировал душой и помыслами Йоргоса. Еще глупее грозить карой небесной. Что Богу до какого-то босяка, едва помнящего единственную молитву? Когда же с уст вельможи слетели слова о том, что ромей теперь служит султану, прозвучавшие без торжественности и пафоса, просто, как приговор, внутри Йоргоса поднялся, было, глухой протест. Хотелось крикнуть во все легкие, что он предпочтет смерть такой позорной участи, и ведь желание его, скорее всего, было бы удовлетворено милостивым кивком паши, а черный евнух, подчиняясь не слову но взгляду, одним ударом обезглавил бы молодого балбеса. Однако важнее собственной участи была жизнь любимой. Сама того не зная, Зоя, сейчас одним своим присутствием спасла своего бестолкового дружка, редкостный дар которого – попадать в разного рода переделки не подвел и на этот раз. Сам того не зная вельможа, поднесший пленнику пиалу с ядом, заставил парня принять и однозначно определить для себя собственные чувства, и понять, насколько же ему нужна эта напуганная маленькая сероглазая циркачка. Быть может, потом, если судьбе будет угодно, чтобы ромей пережил и этот день и последующие, он найдет в себе силы отблагодарить мысленно каждого из этих людей за ту роль, которые они сыграли в его жизни. Сейчас же Йоргос едва ли мог разобрать детально то, что думал и чувствовал. Но понимал, что уже не будет прежним. Не сможет. Не пожелает. Так нисходят на людей озарения, в один миг меняющие жизнь. Так срывается пестрый покров суетных страхов и желаний, и, рассеиваясь в прошлом, обнажает то главное в жизни, ради чего и стоит жить… Жизнь. Плечи его дрогнули, и голова чуть склонилась вниз. Он замер было, но, все же решившись, поклонился тому, кто был теперь, по сути, его хозяином. Это далось нелегко, как и слова, прозвучавшие довольно спокойно: - Благодарю, господин. Он не осмелился в присутствии визиря задавать вопросы ядоварителю, нетерпеливо глянул в сторону двери, и надеясь, что мрачный человек, которому, жестокой прихотью судьбы теперь была отведена роль не просто попутчика, но надсмотрщика и защитника, и палача, вздумайся ромею учудить что-нибудь, расходящееся с планами паши. Потом… все вопросы будут потом. Едва выйдя за пределы зала, не удерживаемый никем, и уже почти полностью осознающий, какую на самом деле свободу в действиях даровала ему пластина с султанской печатью, он вспыхнул, заметив, как коснулась девичьего плеча ладонь османа. Резко воровской уловкой, метнулся за спиной десятника, рванул за руку Зою, и не думая о том, что может причинить ей боль, стиснул в объятьях так, как мечтал уже давно, и поцеловал циркачку беззастенчиво и жадно. И тут же отпустил, не дожидаясь реакции Ксара, и не стыдясь боле и не смущаясь собственного желания, произнес, глядя в глаза ромейки: - Верь… И с холодным вызовом глянул на мужчину, который, по праву захватчика, еще мог называть Зою своей. эпизод завершен
полная версия страницы